Глава 24. Нелегко быть взрослой.

Мне снова и снова снился этот сон-воспоминание. Именно воспоминание, ведь так всё и было на самом деле. Родители кричали друг на друга, и я не мог выдержать этого. Я убегал, лишь бы ничего не слышать. Они не любили друг друга, я чувствовал это. Не знаю, любили ли они меня. Разве любят нежданных детей? Я был уверен, что родился не от большой любви, а от насилия… И это чувство преследует меня до сих пор. 

Мне снилось, что отец возвращается домой пьяный, что он кричит на маму, а мама кричит на него, она бьёт его по лицу, а он, схватив её за руку так, что потом выйдут синяки – я знал, так было всегда, - тащил её в спальню. 

Она кричала, плакала, ругала и проклинала отца и весь его род, всю его семью. 

Я ничем не мог ей помочь, я убегал на чердак и, чтобы отвлечься, читал его снова и снова – дневник Лолиты. Я боялся, что однажды стану таким же, как мой отец, мой дед, как все мои предки. Я боялся, что мне придётся взять в жёны девушку, которая будет ненавидеть меня, как Лолита ненавидела деда, как мама ненавидит отца, как все женщины в нашей семье ненавидели своих мужей. И я поклялся, что так никогда не будет.

Потом картинка сменялась другой: отец держал на руках крохотный розовый свёрток. Венда родилась совсем маленькой и слабой, а маме было очень плохо – роды были тяжёлыми. Из больницы их выписали только через две недели, и за это время многое изменилось. Отец ездил каждый день в больницу, ничего не ел – он испугался, что потеряет маму. Она была в шаге от смерти. Я тогда не понимал этого. 

И снова смена картинки. Венде уже три года, она умеет ходить и болтает, не умолкая. Я ужасно счастлив и провожу с ней всё свободное время. В этом сне мы всегда играем в кубики, а Венда хочет попробовать всё на вкус и пихает эти кубики в рот. 

Она всё изменила. Родители перестали ругаться, отец даже иногда приобнимал маму, а если он был в хорошем настроении, то мог и поцеловать в щёчку – никаких других проявлений нежности я не видел. 

Потом всё окончательно поменялось. Я точно знаю, что они любили друг друга в свои последние дни. А, может быть, просто привыкли.
Вдруг сон прервался, я открыл глаза и вздрогнул: Гермиона.
- Что происходит?! 

Она приложила палец к губам: «Тшш!», и тихо засмеялась. От неё пахло алкоголем.

- Герми?! Ты что - пьяна?! Герми!
Я не мог поверить в это. Ужасные мысли сразу же полезли в голову: где и с кем она была?

Но она ничего не ответила... а поцеловала меня.

Она повалила меня на спину, а я был в таком удивлении, что просто не мог сопротивляться и ответил на её поцелуй. На несколько секунд мой разум отключился, я поддался её настойчивым приставаниям, обнял её и подумал: «Вот она, со мной, так рядом». Но лишь на несколько секунд. 

Я отстранил её от себя – она совсем ничего не понимала, кажется. Как она вообще добралась до моего дома?! А если бы её поймала полиция?!
- Мортимер, я люблю тебя, - она старалась говорить отчётливо, но язык её заплетался. Сколько она выпила?! 

Я не успел узнать этого – Гермиона просто вырубилась.

Я укрыл её одеялом, а сам ушёл спать в гостевую комнату. Лолита снова была здесь – после ухода Жиля она всегда спит на его кровати. Что же их связывает - хитреца Жиля и эту милую девушку?..

"Ааа, чёрт... Как же болит голова! И пить хочется", - я с трудом открыла глаза и уставилась в потолок.

- Где я? - вопрос сам сорвался с моих губ. Я напрягла извилины, и попыталась вспомнить, что я здесь делаю. Хм, да это же комната Мортимера! Что я, интересно, у него забы... И тут на меня обрушились воспоминания о вчерашней ночи... Свадьба, День рождения, четыре крепких коктейля... Я поднимаюсь к Мортимеру, заваливаюсь на его кровать, целую его, а дальше... Дальше я ничего не помнила. Я резко поднялась. 

На мне была какая-то майка, а моя одежда была аккуратно сложена на стуле. Я старалась не думать о том, что вчера произошло (ведь если я не помню, это не ещё не значит, что ничего не было...).
- Доброе утро, миссис Гот, - у меня за спиной раздался голос Андрэ.
- Что?! - переспросила я испуганно.
- В постель этого парня просто так не попадают. Раз ты просыпаешься в его спальне парня, значит, и свадьба не за горами? - он подмигнул мне, довольный своей дурацкой шуткой.
- Ты идиот, Андрэ, - пробормотала я.

- Идиот, не идиот, но теперь он обязан на тебе жениться. Такие уж у них нравы.
Мне стало совсем тошно. Неужели между нами что-то на самом деле было?!

К моей головной боли и странному неловкому ощущению стыда прибавилось ещё и чувство голода, поэтому я оставила Андрэ и спустилась на кухню. Мортимер был здесь...
- Ох, так есть хочется, - сказала я погромче, стараясь вести себя как ни в чём не бывало.

- В холодильнике есть молоко, в шкафу на верхней полке хлопья. Можешь взять оладьи, если хочешь, или разогреть суп, - голос Мортимера звучал не как обычно. Я почувствовала стальные нотки, взяла оладьи в холодильнике и молча их ела. 

Я не знала, как себя вести. Всё зависело от того, было ли что-то вчера между нами. Неясность ситуации угнетала меня, и я решила всё-таки прояснить всё.
- Морти... Скажи, вчера я была очень пьяная, да?
- Да.
- Я вроде бы пришла к тебе, да?
- Да.
- И... и мы целовались?
- Да.
- А потом... мы... у нас... ты... мы с тобой... эээ... ну, как бы это сказать, - я замялась.

Он всё понял, оторвался от своего завтрака и начал сверлить меня строгим взглядом.
- Если ты думаешь, что я такой подлец и мог воспользоваться девушкой, когда та была в состоянии алкогольного опьянения и вряд ли что-то соображала, то я не знаю, за кого ты меня вообще принимаешь! Ты была даже не в состоянии нормально произнести несколько слов, я не понимаю, как ты доехала сюда! А если бы ты попалась полицейским? Или ещё хуже - попала бы в аварию?! Даже думать об этом страшно! Ты сразу же уснула. Я спал в комнате для гостей. Ничего не было, кроме поцелуя. И если ты хотела что-то сказать мне, не обязательно было пить для смелости. В следующий раз подумай, прежде чем совершать глупости. 

Мне было ужасно стыдно. Я молча доедала оладьи. А потом, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, тихонько сказала:
- Симпатичный у тебя костюмчик...
- Дурацкий костюм, особенно этот нелепый галстук. Нас заставляют такие носить на работу.
- У счётчиков голосов есть своя форма? - поинтересовалась я.
- Нет. Я уже две недели как стажёр.
Мортимер уехал, а я, послонявшись по дому, нашла наверху Фреда и Венду. Идеальная семья...

Я выпила ещё парочку чашек кофе, чтобы окончательно проснуться, и отправилась покататься по городу. Мне нужно было о многом подумать. Незаметно для себя я оказалась далеко от города, у дома Жиля. Что ж, нужно и его когда-то повидать...

Он очень долго извинялся за то, что впутал меня в свои преступные дела, но я уже не сердилась:
- Брось, Жиль. Ведь всё закончилось хорошо, и ты вернул картину. 

- Мне очень нужны были деньги, чтобы заплатить по счетам, выкупить дом, получить документы... Я обратился к одному человеку, и он сказал, что даст мне много денег, если я выполню несколько его просьб. Сначала это и правда были просьбы вроде принеси-подай, отвези-привези. А потом речь зашла о картине... Он сказал, что это последнее поручение, и он рассчитается со мной. Я слишком поздно осознал, что натворил... Да ещё и тебя подставил.

- Успокойся, Жиль... Он хотя бы заплатил тебе? 

- Да, но намного меньше, чем мы договаривались, ведь афера с картиной провалилась. Всё равно мне теперь нужно найти работу.

Я не знала, поймёт ли он меня, если я заговорю с ним о Лолите, но я всё-таки спросила, что он намерен делать.
- Конечно, ты понимаешь, чего я хочу. Нужно оживить её. Может быть, мне понадобится десять, двадцать, пятьдесят лет, но я не отступлюсь.
- Ну, это ты загнул - десять, двадцать, пятьдесят. Я ведь оживила тебя за один день.
- У тебя брат превосходный рыболов, а мама - самый лучший в мире садовод и повар. У меня никого нет, и пока я выращу плоды жизни и поймаю рыбу-смерть, может пройти полвека.
- Я могла бы помочь тебе...
- Я даже не думал об этом после всего случившегося. Я не могу просить у тебя помощи, Герми... Я слишком виноват перед тобой. Ты итак уже очень многое сделала.
Но я очень хотела помочь им, правда. Поэтому решила больше ему не предлагать помощь, а просто принести амброзию, тогда у него не останется выбора. 

Обсудив с Жилем последние события, я поехала наконец домой. Никого ещё не было - все на работе или в школе. Я открыла свежую газету на первой странице, и увидела фотографию Фреда и Венды. Журналисты, конечно, напридумывали с три короба, особенно про стоимость торжества. Мне помнится, расходы на свадьбу не превысили и двух тысяч симолеонов.

Я заглянула в раздел объявлений - пора было подумать о работе. Жить вечно у родителей я не могу, и пора бы уже копить на свой домик. Но ничего подходящего для меня не было - я не проходила по многим требованиям (я так и не исправила свои школьные оценки, в последние недели и вовсе забросила школу, выпускные экзамены сдала еле-еле).
Когда вернулся Луи, я вытащила его на рыбалку. Ему это явно не помешало бы - в последнее время братишка какой-то грустный, а рассказывать ничего не хочет. Я надеялась, что рыбалка отвлечёт его от любых неприятных мыслей, и что нам удастся поймать рыбу-ангела для Жиля.

 

Луи на самом деле значительно повеселел, а когда на его крючок попались огромные акула и омар, он запрыгал от радости.

Не знаю, что я делаю не так, но рыба на мою удочку не клюёт. Поэтому мне это занятие быстро наскучило, и я отправилась осматривать окрестности.
- Ого, ничего себе камушек, - пробормотала я себе под нос, рассматривая огромный булыжник.

- Это метеорит, - раздался за спиной незнакомый голос, который меня ужасно напугал. Я обернулась, и увидела незнакомого, но довольно симпатичного парня.
- Ты тоже любишь здесь гулять, да? - он улыбался во весь рот и говорил так, как будто знает меня.

- Мы знакомы?
- Конечно! Ясон Хармен. Ты помнишь, я сидел с вашими малышами, Марком и Нимфадорой? 

- Ааа, - я припомнила вежливого паренька, который так любил возиться с нашими детишками. Я никогда с ним не разговаривала и не знала, как его зовут. А он меня, оказывается, помнит. - Но ты не из нашей школы, верно?
- Нет, я учился в частной гимназии, поэтому мы не пересекались. Как поживают дети?
Пока мы болтали, Луи поймал тонну рыбы...

Мы бы проболтали ещё больше, но Луи (о существовании которого я совсем забыла) радостно закричал:
- Есть! Я поймал её!

Мы сразу же отправились за рыбой-смертью, и наш поход увенчался успехом.

Мама этим же вечером приготовила амброзию.

- Ну, вот, всё го...
Мама вдруг зажала рот ладонью и в одну секунду добежала до ванной. Я побежала за ней, и увидела, что ей совсем нехорошо...

- Мам? Что случилось?
- Ох... Всё хорошо. Должно быть, отравилась чем-то, - и мама принялась вспоминать, что она сегодня ела. Я слушала и удивлялась - этому списку не было конца. Хорошенький у неё аппетит, однако!
Амброзию я упаковала в пластиковый контейнер и решила отправить Жилю почтой.
На следующее утро, когда все уже разъехались по делам, я снова пролистала газету. Меня интересовали объявления. Я уже собиралась было отложить газету, ничего не найдя, но тут на глаза мне попалось маленькое-маленькое объявление о том, что на военную базу требуется клининг-менеджер, требования были не жёсткие, об оценках вообще ни слова не говорилось. "Возможен карьерный рост" - значилось в объявлении. 

И я, схватив свои документы, поехала устраиваться на работу, не поинтересовавшись даже, кто такой этот клининг-менеджер.

Рядом с военной базой находился маленький космодром. Надеюсь, клининг-менеджеров в космос не запускают...

Я оформила все необходимые документы, мне выдали рабочую форму и сказали, что приступить к своим обязанностям я могу уже с завтрашнего утра - машина за мной приедет в шесть. Я довольно счастливая вышла из военной части, и присела на скамеечку прочитать свой договор. И чуть не упала с этой скамеечки. Потому что клининг-менеджер - это, говоря проще, уборщица. А конкретно моя специализация - уборщица туалетов. Что ж... Надо же с чего-то начинать.
На следующий день ровно в шесть утра я вышла из дома. Машина уже ждала меня.

- Доброе утро, - сказала я суровому водителю. А он даже не улыбнулся.

В первый день меня ждало знакомство с коллективом и обучение (о, даа, драить туалеты - целая наука, которой нелегко овладеть). Оказывается, работать я буду с людьми давно уже знакомыми. Моей прямой начальницей оказалась Алия Ландграаб, которая развлекает себя на пенсии тем, что меняет работу, как перчатки. Туалеты она не моет, а следит за тем, чтобы её подчинённые не отлынивали от работы, а также ведёт учёт моющих средств, тряпок, швабр и прочего добра. А вот моими товарищами по швабре оказались Майкл Холостякки и Ирэн Функе. Кто бы мог подумать, что мы с ними станем вместе драить туалеты в военной части!

Ещё нам устроили экскурсию по базе, и, скажу честно, там много всего интересного и непонятного.

В общем, в первый день поработать мне не довелось, зато поближе узнала своих коллег.

А потом поехала навестить Жиля и узнать, дошла ли до него моя посылочка. 

Посылка дошла успешно - я ещё не зашла, а Жиль уже принялся благодарить меня.

Я приготовила ужин...

И принялась расспрашивать Жиля о его планах.
- Наверное, приглашу её сегодня, дам ей амброзию. Герми, а вдруг она не захочет, чтобы я оживил её?
- Брось, с чего это вдруг?
- Мне немного страшно.
- Всё будет хорошо... А что вы дальше будете делать? Останетесь здесь?
- Нет, наверное... Я думаю, уедем в Ривервью. Дома там стоят недорого, я уже скопил кой-какую сумму. Думаю, на маленький домик должно хватить.
Мне стало немного грустно, когда я представила, что Жиль уедет так далеко. Всё-таки я была к нему очень сильно привязана, не смотря ни на что, да и мы столько пережили вместе. Жиль, похоже, подумал о том же, и успокоил меня:
- Мы сможем писать друг другу письма и приезжать в гости.

Я приехала домой, и почувствовала смертельную усталость: всё -таки я встала в пять утра. Не раздеваясь, я прилегла вздремнуть, но очень скоро меня разбудил телефонный звонок.

- Гермиона, Луи сошёл с ума! Приезжай скорее в парк, - это была всхлипывающая Кэрол. Я ужасно испугалась и похала туда как можно быстрей. 

Луи хлестал Марселя по щекам и приговаривал:
- Мерзавец! Подлец! Предатель! Ненавижу вас обоих!

Луи от меня досталось - нечего руки распускать.

И тут вмешался какой-то длинноволосый парень:
- Девушка, у вас какие-то проблемы? - довольно вежливо поинтересовался он, на свою беду.

- НЕТ У МЕНЯ НИКАКИХ ПРОБЛЕМ! ДАЖЕ ЕСЛИ И БЫ И БЫЛИ, ВАМ-ТО ЧТО?!
- Извините, - пробормотал он и отошёл в сторону.

Я увезла Луи домой. По дороге он рассказал мне, в чём дело. И я пожалела, что наорала на него.
Луи пригласил Кэрол на свидание, но она сказала, что заболела и они не смогут увидеться. Он, конечно, очень огорчился, но вечером ему нужно было съездить в книжный магазин и забрать книгу по кулинарии, которую он заказал неделю назад. Проходя мимо парка, он заметил Кэрол, живую и здоровую, которая несколько минут назад клялась, что не может встать с постели. Девушка была не одна - её сопровождал Марсель Китон, наш сводный брат, да ещё и держал её за руку. Луи, конечно, сразу же подошёл к ним, чтоб всё выяснить.

Но никто не мог объяснить ему, что происходит. Кэрол, конечно, попыталась что-то сказать, но это звучало ужасно неправдоподобно.

Луи сам догадался, что он сейчас здесь лишний, и короткая фраза слетела с его губ:
- Всё кончено.

Марсель довольно хихикал над этой сценой, за что и получил, собственно...

Кэрол пыталась остановить его, но он ничего не слышал, поэтому она позвонила мне.

Бедный парень... И от меня-то ему досталось...
А дома меня снова удивила мама...

После этого она выбежала на улицу, жадно глотая воздух. Я вышла за ней.
- Всё в порядке, мама?
- Да, я же говорю - отравилась чем-то... Сейчас подышу свежим воздухом и будет лучше, - улыбнулась она. Но мне было неспокойно.

Перед сном Луи пришёл ко мне.
- Почему она так поступила, Герми? Мне так паршиво от этого. Одно дело, если б она правду сказала - я бы всё понял. Но она обманывала меня! Крутила с Марселем у меня за спиной! Так подло!
Мне было ужасно даль Луи, но я не могла ничего ему объяснить. Я просто успокаивала его и обещала, что всё будет хорошо и он ещё встретит свою настоящую любовь.

Луи ушёл от меня поздно, и я уже почти уснула, когда пришло сообщение от Жиля: "Всё хорошо. Лолита со мной".